Старая дева

«Старость не защищает от любви,
но любовь защищает от старости».
                /Коко Шанель/.


        - Кто там? -  голос подруги звучал настороженно и глухо.
- Вера, это я -  Наташа, - произнесла я, радуясь, что  застала подругу дома, ведь предупредить о приезде  не удалось.

    Раздался звук замка,  и дверь неохотно открылась. Я помню эту квартиру еще тогда,  когда была жива мама Веры -  добрейшей души человек. Милая тетя Таечка, царство ей небесное! Тогда квартира сияла чистотой, согревала уютом, гордилась достатком. Это была лучшая семья, которую я знала.  Мама, папа и  единственная  любимая дочь, для которой  ничего не жалели.  Стеклянная вазочка на столе всегда была  полна конфетами. И не просто карамельками, а  настоящими шоколадными. Еще  был велосипед, кататься на котором её учил папа. Верочку  водили на гимнастику, кормили фруктами с рынка, покупали самые лучшие игрушки и одевали в красивые платьица. Счастливая Вера! Ей всегда отмечали дни рождения, что для меня было мечтой. До сих пор помню вкус  сладкого-пресладкого шипучего лимонада, от которого щипало в носу.  Мы пили  его из маленьких бокальчиков, перед этим весело чокнувшись, подражая взрослым.

    Годы шли. Мы окончили школу, я пошла работать, а Вера, конечно, в институт. Виделись мы с ней  редко, почти случайно. Когда-то давно на территории СССР «секса  не было», что и было успешно привито  Вере  мамой  и прочими «заботящимися» о ней людьми. К моменту, как стать полноправным членом общества, Верочка уверовала, что так и должно быть - окончить институт, сделать карьеру. А личная жизнь потом. 

     Я   успела дважды побывать замужем,  и снова была, как говорится, в поиске, что конечно, не очень-то хорошо и не является примером для подражания. Веру же никто никогда с мужчинами не видел. Её  родители, мечтавшие о внуках,  чрезвычайно переживали, что их Вера не как все.

- Не слушает  нас. Ты бы поговорила, пусть даже и без мужа родит. Мы вырастим, - просила меня тётя Тая.  Я  пыталась знакомить подругу,  но  мужчин будто отталкивала от неё какая-то невидимая сила. Не выбирали,  и у неё не было шанса.

        Она  скептически относилась к любым брачным союзам и считала, что  все  они обречены на крах.
- Как это пошло, грязно  и стыдно, - твердила Вера. -  Какая грязь этот секс! А насчет потребностей, так ведь чего не знаешь, того и не хочешь.

      Всё чаще  знакомые, встречая её,  интересовались - «ну как работа?»  и как-то никогда о другом.   Веру  перестали воспринимать, как женщину и появилось это мерзкое   - «старая дева».
     Вначале, оно было сказано в шутку кем-то из знакомых, потом она  случайно услышала его на работе, среди шушукающихся сослуживцев.  Месяц-два – и это слово уже прочно связали с ней.  Хотелось поменять работу, обстановку, изменить свою жизнь, но ничего уже не получалось. Она не могла этого вынести и ушла с работы. Теперь каждый день,  как две капли воды был похож на предыдущий и последующий. Ничего не происходило, ничто не грело душу и не возбуждало воображения. Жизнь шла мимо.

       Сейчас передо мной стояла пожилая женщина с потухшим взглядом. Я старалась  не показать  удивления  – до какой степени на ней отразились  годы. Согласна  с где-то слышанным выражением - «Без денег нельзя быть леди». Это так! Деньги – это и наличие зубов, и прическа на голове, и маникюр-педикюр, и одежда. И все-таки, какой-то минимум должен же быть! Во всяком случае, чистоту никто не отменял. Особенно поражали спортивные «треники» бывшего синего цвета с множеством мелких дырочек на вытянутых коленях. Да и судя по квартире, похоже, после смерти матери, она тряпки в руки не брала.

- Как ты?  -  интересовалась я.
- Нормально. Месяца два назад получила письмо от мужчины. Сразу поняла, что это твой знакомый. Ты всё хочешь меня пристроить?

- Конечно. Надо же чем-то жить! А мужчина неплохой и хотел познакомиться именно с одинокой женщиной с жилплощадью и без детей.

- Зачем? Уже есть такой  желающий -  сосед напротив.  Дочери  хочет квартиру оставить и переехать ко мне жить, а самому сто лет в обед. Зачем? - повторила она, - судно за ним выносить?

- Даже не знаю, что и сказать. А на работу устроилась? О пенсии  думать надо.
- Уже месяц техничкой в школе тряпкой машу, - махнула рукой Вера.

    Разговор не клеился.  Подруга  не интересовалась, и мне  не хотелось  рассказывать об успешной карьере старшей и хорошей учебе младшей дочери. Обреченность, которая сквозила в каждом её слове и взгляде, заставила меня поторопиться.  Вера не удерживала.

    Я уходила с тяжелым сердцем.  Почему эта прекрасная и удивительная жизнь не радует её?